Импрессионизм в сети
Дом-музей и учебный центр Поллока-Краснер, Ист-Хэмптон
Дом, в котором Поллок создавал свои знаменитые полотна превращен ныне в дом-музей, в котором хранятся многие работы художника.
Полнее всего творчества Поллока представлено в нью-йоркском музее Метрополитен. При этом часть работ художника нашла пристанище в самых разных уголках мира. Так, например, картина «Синие шесты: Номер 11, 1952» находится в австралийской столице Канберре, еще несколько поллоковских произведений (в том числе изумительное полотно «Лето: Номер 9А») хранится в лондонской галерее Тейт. И все же главным местом паломничества для поклонников таланта Поллока остается его дом-музей на Лонг-Айленде. Здесь художник вместе со своей женой, Ли Краснер, провел последние десять лет жизни, здесь он создал многие свои шедевры, ставшие воплощением его «капельной живописи».
Фасад дома-музея Поллока-Краснер близ Ист-Хемптона,
штат Нью-Йорк. Мастерская художника была оборудована
в находящемся в саду сарае.Поллок и Краснер открыли для себя красоту и очарование Лонг-Айленда в 1945 году, приехав в гости к школьному приятелю Поллока, скульптору Рейбену Кадишофу. Остров Лонг-Айленд расположен всего в трех часах езды от Нью-Йорка, однако это в буквальном смысле «другой мир» - с тенистыми рощами, тихими пляжами и неторопливыми людьми, разъезжающими на велосипедах по уютным тропинкам. Прожив месяц в этом идиллическом уголке, столь не похожем на бессонный Нью-Йорк с его сумасшедшими ритмами, Поллок и Краснер поняли, что им не хочется уезжать отсюда. Не забудем, что оба они были горожанами не по рождению, а только в силу обстоятельств. Поллок родился в крохотном городке на американском Западе, а Краснер хотя и была родом из Бруклина, но все свое детство провела в деревне.
Решение созрело стремительно: узаконить свои отношения и перебраться на Лонг-Айленд. Они быстро подыскали для себя сельский дом постройки XIX века в небольшой сельскохозяйственной и рыбацкой общине, всего в нескольких милях от фешенебельного Ист-Хэмптона. Дом был достаточно большим, но вполне деревенским; к нему примыкал сад со стоящим в глубине сараем.
Прихожая в мастерской Поллока. Работники музея постарались сохранить обстановку дома такой, какой она была
при жизни художника.За дом просили 5000 долларов; Пегги Гуггенхейм тут же предоставила Поллоку требуемую сумму в качестве аванса за его будущую картину.
Молодожены переехали сюда зимой 1945-1946 годов и с наслаждением погрузились в атмосферу сонной сельской жизни. Поллок был в восторге. «Деревенская жизнь прекрасна, - писал он одному из своих друзей, - и какими же серыми мне кажутся теперь восемь лет, проведенных в городе!»
В деревне Поллок принялся писать с невиданной прежде энергией.
Из окон дома открывался прекрасный вид на окрестные луга и соляные болота; любоваться этим видом мешал лишь старый сарай. Поллок, не долго думая, передвинул сарай на новое место. Чуть позже ему пришла в голову мысль оборудовать в нем свою мастерскую.
Фрагмент пола в сарае-мастерской -
"свидетель" художнических трудов Поллока.В результате художник получил в свое распоряжение дощатый настил площадью 6,4 кв. метра. Доски были уложены прямо на цементный пол сарая. Именно здесь он и расстилал холсты, чтобы писать на них свои легендарные «капельные картины». Этот легендарный сарай оставался мастерской Поллока до конца его дней; после смерти художника в нем работала Ли Краснер. По завещанию Краснер, в 1984 году дом вместе с земельным участком и сараем отошли к Фонду Стони Брука; в 1988 году отреставрированный дом-музей распахнул свои двери для первых посетителей.
Сарай-мастерская и поныне стоит там,
куда в свое время передвинул его Поллок.Сегодня обстановка в доме воспроизведена в том виде, в каком она были при жизни Поллока. Здесь можно увидеть принадлежавшие Поллоку и Краснер книги, их граммофон и коллекцию джазовых пластинок. В мастерской хранятся краски и кисти художника. Особое внимание экскурсантов привлекает «станок» художника – деревянный пол мастерской. Когда впавший в творческий транс мастер «танцевал» свой магический танец вокруг расстеленного холста, краска часто попадала за его край, образуя причудливые потеки на полу. Теперь его доски хранят память о том, как Поллок создавал свои шедевры. Прямо на этом полу художник разводил краски, когда переписывал черно-белую работу «Конвергенция: Номер 10, 1952», решив сделать ее цветной. В том же году, повинуясь интуитивному порыву, он схватил длинную палку, обмакнул ее в ультрамарин и принялся ходить с ней прямо по холсту, расплескивая пятна краски. Так были созданы знаменитые «Синие шесты» художника.
Ли Краснер
Ли Краснер продолжала писать и после смерти мужа.
За ее спиной на этой фотографии виден фрагмент
ее поздней работы "Утренняя слава" (1982).Едва познакомившись с Поллоком в ноябре 1941 года, Ли Краснер разглядела в нем гения. Сама она к тому времени уже успела приобрести некоторую известность в артистических кругах Нью-Йорка и с радостью воспользовалась своими связями, чтобы помочь начинающему художнику. Они были полными противоположностями по характеру и темпераменту: он – неуверенный в себе, робеющий при необходимости сказать лишнее слово, она – напористая, умеющая убеждать и добиваться своего. Именно благодаря постоянной преданной поддержке Ли Краснер талант Поллока раскрылся в полной мере. Не оставляя собственных занятий живописью, Ли всегда ставила на первое место интересы своего мужа. Между тем сегодня не вызывает сомнений, что и сама она была талантливой художницей, немало сделавшей в рамках сюрреализма и абстрактного экспрессионизма.
По материалам "Художественная галерея. Поллок", №66, 2005 г.
