"Наиболее
точное свидетельство о кафешантанах принадлежит
кисти аристократа и завсегдатая элегантных
салонов парка Монсо Эдгара Дега, опередившего
Тулуз-Лотрека на целое десятилетие.
На протяжении последней
трети XIX века, до появления кинематографа,
кафешантаны оставались любимым местом отдыха
парижан. Эти заведения были весьма разнообразны
и встречались всюду, как в наши дни кинотеатры: на
Монмартре, Страсбурском бульваре, на Елисейских
полях и в пригороде. Самыми привлеательными были,
конечно, те, что открывались летом, на свежем
воздухе, в садах, иллюминированных белыми
газовыми шарами. Дега, не любивший открытого
пространства, предпочитал искусственное
освещение, газовая подсветка помогала ему найти
новые решения. Своим друзьям-импрессионистам он
говорил: "Вам нужна жизнь естественная, мне -
искусственная". И тем не менее сцены из жизни
кафешантанов на его полотнах отвечали первейшей
задаче, поставленной импрессионистами перед
собой, - отражать современность. Демократичность
и даже некоторая вульгарность кафешантанов
притягивали его. Такая атмосфера забавляла и
развлекала Дега. Там встречались неординарные
личности: чревовещательницы, эксцентрики,
патриотки, крестьянки, сентиментальные дамочки,
эпилептики... Типажи подобного рода существуют до
сих пор, и, если поразмыслить, любую современную
звезду эстрады можно причислить к одной из этих
категорий.
У Дега не было предпочтений;
он охотно посещал как элегантные заведения на
Елисейских полях, Ла Скала, Ба-Та-Клан,
Элизэ-Монмартр, так и сомнительные кабаки
Бельвиля и Ла Вилет, где его привлекали необычные
силуэты. Среди знаменитостей у него были
фаворитки, такие как мадемуазель Бека, - Дега
запечатлел ее концерт в кафе "Амбассадор", -
или Эжени Бюффе ("Вояка с фортификаций"), от
популистско-анархистских песенок которой волосы
становились дыбом, при этом стан у нее был
изумительный. Любимицей Дега оставалась Тереза,
она производила фурор, распевая зычным голосом
гвардейские песенки: "Я убила капитана",
"Жена извозчика", "Я интересная
женщина" и "Марсельезу", вызывавшую в
эпоху разгула шовинизма бурю аплодисментов. Дега
в восторге писал другу после концерта Терезы:
"Она открывает рот, и из глотки несется голос
наигрубейше, наиделикатнейше, наиостроумнейше
нежный. А душа певицы, а ее вкус, где еще можно
отыскать что-либо подобное? Это просто чудо!"
Страстное увлечение принесло свои плоды, у Дега
появились превосходные полотна: "Песня
собаки", "Певица с перчаткой",
"Кафешантан"... Лишь в одно кафе он не зашел
ни разу - это "Табарен", находившийся как раз
напротив его дома. Да, удивительнейший человек
был этот господин Дега, явно не желавший, чтобы
соседи видели его входящим в сомнительное
заведение. Кстати, с певицами кафешантанов он
редко дружил, зато с танцовщицами из Оперы был
очень близок. Вероятно, певицы были для него
слишком вульгарны. И тем не менее он настолько
проникся жизнью кафешантанов, что мог вполне
компетентно судить о таланте певиц. Его мнение
всегда было авторитетным."
По материалам
книги Ж.-П. Креспель "Повседневная жизнь
импрессионистов. 1863-1883"./ Пер. с фр. Е.Пуряевой. -
М.: Мол.гвардия, 1999. - 301[3]с.
|