Поль Гоген: биография
Эпизоды из жизни: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
"Время от времени
Гоген обедал в семейном пансионе, который
открыла жена скульптора, мадам Обе.
В конце 1872 года он
познакомился там с двумя молодыми датчанками,
приехавшими в Париж. Одна из них, гувернантка
Метта-София Гад, сопровождала другую - наследницу
богатого копенгагенского промышленника Марию
Хеегорд.
Внимание нашего
биржевика привлекла не дочь промышленника, а
гувернантка. Смеющееся лицо Метты-Софии, ее
густые светлые волосы, пышные округлые формы,
решительный вид, откровенная, без робости манера
говорить и расспрашивать покорили его с первого
взгляда.
За первыми
встречами последовали другие. Метта, захватив с
собой Марию Хеегорд, без смущения приходила в
маленькие ресторанчики неподалеку от биржи, где
имел обыкновение завтракать Гоген. Молодым людям
(Гогену исполнилось двадцать два) было о чем
поговорить. Гоген знал Копенгаген. В августе 1870
года на "Жероме Наполеоне" он прошел через
Каттегат вблизи острова Лесе, где в сентябре 1850
года в Вестерхавне родилась Метта и где ее отец
был окружным судьей.
После смерти отца
Метта жила в Копенгагене с матерью,двумя
братьями и двумя сестрами. У матери была только
маленькая пенсия, и Метте смолоду пришлось
думать о том, как заработать на жизнь. В
семнадцать лет она устроилась гувернанткой в
семью политического деятеля, министра Эструпа.
Жизненный опыт рано сделал ее взрослой, а
неудачный роман с морским офицером научил быть
осторожной и в предвидении последствий смирять
сердечные порывы. Впрочем, Метте это не стоило
никакого труда. Она отнюдь не отличалась
чувствительностью и еще менее чувственностью.
Любовные интрижки, кокетство не доставляли ей ни
малейшего удовольствия. Она считала их
ребячеством. Ее независимость, свободная манера
держаться и выражаться напрямик резко отличали
ее от многих молодых девиц. Даже ее братьев это
иногда удивляло, а подчас коробило. В самом деле,
природа словно ошиблась, создавая Метту-Софию
Гад. В этой рослой, пышногрудой девушке было
больше мужского, чем женского. Кстати, она охотно
надевала мужскую одежду, а если ей предлагали
сигару - не отказывалась от нее.
Эти ее черты,
возможно, объясняют первую любовную неудачу
Метты. Они должны были отталкивать от нее многих
мужчин. Но они же привлекли и удержали далекого
от реальности мечтателя Гогена, которого до
этого еще ни разу всерьез не пленила ни одна
парижанка. А в этой крепко сбитой иностранке,
властной, самоуверенной и лихой, он увидел
"оригинальный характер", его пленивший. В ее
присутствии исчезало чувство одиночества,
которое так часто его мучило. Рядом с холодной и
рассудительной скандинавкой он испытывал
ощущение уверенности - вновь обретенной
уверенности. Метта-София Гад заполняла пустоту.
Гоген увлекся. В
пустынном для него Париже, где он чувствовал себя
- как не случайно сформулировал однажды сам -
"одиноким, без матери, без семьи", Метта в
угаре страсти рисовалась ему сильной женщиной,
покровительницей, объятиям которой он может
довериться, как дитя. Он включил Метту в мир
своего воображения.
Молодые люди быстро
пришли к согласию.
Метта весело
смеялась, довольная тем, что покорила этого
благоразумного молодого человека, который
избавит ее от необходимости думать о хлебе
насущном, этого биржевика, успешные спекуляции
которого свидетельствовали о том, что он хорошо
разбирается в цифрах и знает толк в деньгах.
22 ноября 1873 года
состоялась брачная церемония.
Молодая чета
поселилась в маленькой квартирке на площади
Сен-Жорж, 28, которую Гоген со вкусом обставил.
Биржевик сам продумал всю обстановку до мелочей.
Заработки позволяли ему не стесняться в
расходах. Бертен повысил его в должности,
назначив ликвидатором. Гоген накупил дорогих
вещей - старинный фаянс, восточные ковры. Теперь
он стал еще большим домоседом, чем когда был
холстяком. Ему никуда не хотелось выходить.
Читать, писать красками, рисовать (он попытался
нарисовать портрет Метты) - таковы были его
единственные развлечения.
В отличие от мужа,
всегда склонного к замкнутости, Метта отличалась
общительным нравом. Молодая женщина любила
светскую жизнь, сборища, шум и суету. Замужество
льстило ее тщеславию, а она была весьма
тщеславна. Ейхотелось покрасоваться перед
окружающими, щегольнуть красивыми нарядами,
услышать комплименты. Положение Поля, все более
завидное (несмотря на политические волнения,
дела на бирже шли очень бойко), давало
возможность молодой чете завязать связи с
влиятельными людьми.
Метта пыталась
втолковать Гогену, насколько эти связи полезны и
важны для его карьеры. Но это был напрасный труд.
Кроме братьев Ароза, с которыми Гоген продолжал
поддерживать отношения, он почти ни с кем не
водил знакомства. Метте приходилось
довольствоваться встречами с немногочисленными
приятельницами, с которыми она свела случайную
дружбу, и с заезжими скандинавами, вроде
норвежского художника Фритса Таулова, ставшего
незадолго перед тем ее деверем (он женился на
сестре Метты - Ингеборг).
Впрочем, Метта не
жаловалась. Ей не в чем было упрекнуть Поля. Он
был образцовым мужем, внимательным и щедрым - он
никогда не отказывал в деньгах своей
"женушке", и не было сомнений, что он будет
образцовым отцом.
31 августа Метта
родила сына, которого назвали Эмилем. Гоген был в
восторге. Молчальник громко ликовал,глядя на
этого младенца, "белого, как лебедь, и сильного,
как Геркулес", на это "чудо" - своего сына!
Маленький Эмиль
стал моделью Гогена. Гоген неутомимо писал и
рисовал сына, теша одновременно свою любовь к
искусству и отцуовскую любовь.
***
Всего Метта родила
Гогену пятерых детей: четырех сыновей и одну
девочку. Своего второго сына и дочь Гоген назвал
в честь своих родителей - Кловис и Алина..."
По материалам
книги А.Перрюшо "Жизнь Гогена"./ Пер. с фр.
Ю.Я.Яхниной. - М.: ОАО Издательство "Радуга",
2001. - 320 с., с илл.
Книга
на ОЗОНе
